Волки

О существовании таких зверей я узнал в далёком детстве. Временами на лошадях привозили с пастбища порезанных ими овец, коз, жеребят.

Мать говорила, что в 1930 году был голод, и волки, став передними лапами на подоконник, смотрели в хаты. Были случаи нападения их на людей. В годы оккупации волкам хватало корма: убитые партизанами, убитые немцами люди.

А после освобождения с. Болшево от немцев 10 марта 1943 года мы ходили за грибами, за ягодами, за трофеями. Неприбранные, кое-как присыпанные на месте гибели наши солдаты встречались сплошь и рядом вокруг деревни. Выдавал запах.

В первую же осень 1943 года я сам видел разрытые солдатские погребения, если их так можно назвать, в черте деревни. О могилах в поле и говорить нечего. Выброшенные кости голени, бедра, рёбра, черепа, куски шинелей валялись у могил.

Потом демобилизовались уцелевшие в войне мужики. Привезли в качестве трофеев ружья. С волками стали бороться.

В 1952-54 годах я работал в 10 км от Болшева в Бехтеевской школе. В субботу я уходил в Болшево в баню, а в воскресенье возвращался. Осенью, зимой дни маленькие, и все походы проходили в темноте. Слышал несколько раз невдалеке волчий вой. Волосы на голове в самом деле могут шевелиться.

Ходил я с оружием: наган, потом ружьё и наган. Я никому об этом не говорил, чтобы не беспокоить мать.

С 1960 года я начал более серьёзно заниматься охотой. Первое время без собак. Потом появилась одна - Шарик. Позже - две. Были две встречи, когда можно было убить волка, но не судьба.

Первая.
Приехал Саша, и мы пошли на охоту. Разговоров много. Подходим к мосту через реку Жердь перед Ермаками. Впереди метрах в тридцати Жук забежал на мост. И в этот момент сзади него на дорогу выпрыгивает волк. Увидел нас и сразу же назад. Мы - за ружья. А они не заряжены.

Вторая.
Я пошёл искать волчьи логова. За Домашенкой вышел на пастбище. Несколькими днями раньше я там пас коров. Вокруг стада бегала свора собак - "свадьба". Увидев хвосты на изволоке и скулёж, решил, что и на этот раз тоже "свадьба". И в этот момент увидел свою Пальму. Она бежала ко мне. Нет, не бежала, а вылезала из кожи. А за ней - три волка. Они её догоняли. У меня заходили зрачки. Ружьё было заряжено. Хорошо, успер подумать я, в одном стволе картечь. На перезарядку времени нет.

Один, более опытный, увидев меня, сел. Два - настигали собаку, но тоже сели. Я ударил по одному. Он подался назад, но быстро оправился, и они убежали.

А я, перезаряжаясь, с ужасом увидел, что перепутал стволы: стрелял зи правого ствола, а картечь осталась в левом.

С 1941 по 1943 год пищи волкам хватало: мёртвые. Но когда фронт ушёл далеко, они стали ходить по деревням. К хате прислонялись жерди, обрешечивались и крылись соломой, как и сама хата. Это сооружение называлось полоскушей. В них содержали скот. Волкам раскопать солому не составляло труда. К нам в дом тоже один приходил, но ему не дали переступить порог, зашумели. Потом я ходил с обрезом вокруг дома. А волк сидел на кладбище за пнём метрах в 60 от дома. Сидел долго, даже снег под ним растаял. Я это место обнаружил на утро.